В западном Китае активно ведется строительство сотен новых ракетных шахт, что свидетельствует о значительном изменении ядерной доктрины Пекина.
Если ранее она основывалась на минималистском сдерживании, то теперь Китай стремится к ядерному паритету, влиянию и постоянству, переходя от «минимального сдерживания» к «динамическому».
Прогнозируется, что к 2030 году ядерный арсенал Китая превысит 1000 боеголовок (по сравнению с примерно 200 ранее). Внедрение ракет с разделяющимися головными частями (MIRV), баллистических ракет подводных лодок и гиперзвуковых планирующих аппаратов значительно усложняет и диверсифицирует стратегические возможности Пекина.
Этот сдвиг обусловлен несколькими факторами:
Геополитическое окружение: Пекин ощущает нарастающее окружение со стороны альянсов США в Индо-Тихоокеанском регионе и систем ПРО в Южной Корее и Японии.
Тайваньский вопрос: Ядерный потенциал может стать сдерживающим фактором для американского вмешательства в случае конфликта через Тайваньский пролив.
Статус мировой державы: Китай стремится к признанию в качестве равного партнера на мировой арене не только экономически, но и военно, где ядерный паритет является важной составляющей статуса.
Однако столь стремительное наращивание ядерных сил несет в себе риски. Отсутствие прозрачности и соглашений о контроле над вооружениями повышает вероятность просчетов. Неясность в системах командования и управления, политике неприменения первым и возможностях запуска по предупреждению создают опасную двусмысленность в кризисных ситуациях.
В отличие от США и России, имеющих многолетний опыт в области контроля над вооружениями, Китай пока демонстрирует осторожную и отстраненную ядерную дипломатию. Тем не менее, по мере роста его арсенала возрастает и его ответственность. Стратегическая стабильность требует диалога, четкой доктрины и, прежде всего, ясности в намерениях Китая относительно использования его ядерного оружия.
