Скорее всего, слухи – наиболее древний способ передачи на расстояние информации. «Особенно, в период матриархата», – добавят доморощенные остряки. С времен тех дальних, мало, что изменилось. Средства самой массовой информации интенсивно используют слухи, особенно, когда факты недоказуемы или труднодоступны. Не отсюда ли пошла поговорка: «Ловить рыбку в мутной воде…»
Из примеров последнего времени. После происшедшего на наших южных рубежах, вдруг на известном коммерческом кабельном телевидении пропал главный российский телеканал. Что началось? Из уст в уста передавалось, то ли они, б. старшие братья, нас заблокировали, в угоду потомкам О. Хайяма, то ли, когда мы не дождались их миротворческого вмешательства в наши ратные разборки, сами отказались от их телеуслуг, не подумав, как обойдемся без многодневного политпропагандистского шоу или многовечерних телесериалов. И то, и другое, несомненно, портит эстетический вкус, но… Все оказалось проще – мы им задолжали за трансляцию крупную сумму и, после ее погашения, их вещание возобновится. Скажите, а кому мы не задолжали?! Если бы с экрана или других массовых средств нам, обывателям, это объяснили, то не возникло бы пересудов. Просто, им на нас наплевать. В одном популярном романе, на вопрос: «Как наплевать?» Был получен совет: «Слюнями».
Не думаю (стараюсь), что это кому-то выгодно (как, периодически выясняют пропагандисты и агитаторы). Просто, кто-то не додумал, недооценил… И «пошла писать губерня».
Недавно, услышал от услышавшего, якобы от людей со звездами, не во лбу, а на погонах (так формируется и формулируется слух), что происшедший конфликт с соседями вовсе не такой. Во всем виноваты журналисты, которые «из искры возгорели пламя». Была штатная ситуация, повторяемая из раза в раз…
О «болтливости журналистов», если нет других аргументов, мы слышим с дальних времен, когда еще и слова такого в природе не было. И не только потому, что на кого-то надо списать свои просчеты тогда, когда и письменности не было. Не правда ли, получается интересное явление: политикам не нравятся журналисты, властителям не нравятся журналисты. Когда журналистам нравятся те и другие, эти, те и другие, обвиняют журналистов в «беззубости», но радуются только тогда, когда журналисты «проходятся» по другим. А если ощущают на себе «злое перо» и «критическое слово», то обкладывают журналистов непомерными штрафами и просто обкладывают.
Казалось бы, рожденное слово рождает слух (он может быть фейком, а может не быть), а тот, кто благодаря этому становится скандально популярен, т.е. получает необычный PR, а журналисты – судебные иски.
Совсем недавно, при подготовке выборов, прошел слух, что при благоприятном исходе, точнее восходе одного из…, пенсионерам «добавят на существование». Слух был настолько нереалистичен, что мгновенно растиражировался посредством средств… Те, кто должен обладать мудростью, с детской непосредственностью подались за бюллетенями и … как и должно было произойти, слух слухом оказался, но дело было уже сделано.
И опять виновны не те, кто запустил слух, а журналисты, его распространившие.
Справедливое: «Вас кто за язык тянул», обличало, чуть ли не требовало обещанное получить со словотворцев.
Мы все забываем порой, что журналистика лишь информирует, а тот, кто воспользовался информацией, вправе решать самостоятельно куда идти и с кем общаться.
За долгие годы мы привыкли искать посох для устойчивости и советчика для ответственности. Тогда мы остаемся белыми (простите, за политнекорректность) и чистыми.
Наша пища (часто духовная) – слухи. Они радуют, т.к. доступны, понятны и не достоверны. Вслед, за детством, мы любим сказки, виноваты … журналисты!
… а вы говорите…
…вот так и живем…
