Вспоминаю, что возвращавшиеся из загранкомандировок советские специалисты удивленно рассказывали о причудливых формах, какие принимали в заморских странах коммунистические принципы: обобществленная собственность, фиксированная заработная плата. Коммунизм в Африке и на Ближнем Востоке выглядел довольно уродливо даже в глазах уверенных коммунистов. Коммунистическая идеология, ставшая религией для советских людей, не смогла победить религию местных народов, доставшуюся им от необразованных, но уважаемых и любимых предков.
Против течения
В Афганистане демократические принципы Запада сегодня разбиваются об ту же древнюю скалу архаичных, но крепких представлений о добре и зле, которые закладываются в семье и на протяжении жизни подкрепляются в проповедях местного муллы.
Возможно, новую демократическую религию можно было бы привить на афганской почве через общение с афганскими религиозными деятелями. Но ровно так же, как советские коммунистические политработники, американские сеятели демократии не делали этого вовсе.
300-тысячную армию победили не просто 60-70 тысяч талибов. Победило желание афганского народа избавиться от оккупантов и проповедников чуждых инородных идей.
Будущее Афганистана туманно. За последние 20 лет на эту страну пролился долларовый дождь, и афганцев таки убедили, что в этой земле спрятаны несметные богатства, ради которых все государства мира и вкладывают в Афганистан такие ресурсы. Сегодня приходит отрезвление. Долларовые реки пересохли, стране грозит гуманитарная катастрофа. Возрождается право сильного. Новая власть вынуждена опираться на «человека с ружьем», создавать новые воинские формирования, поскольку в регионах неспокойно. Помимо местных полевых командиров в стране находят пристанище известные и новые террористические группы: ИГИЛ, Тахрик-е-Талибан Пакистан (запрещенные в РФ террористические группировки), Аль-Каида.
Мало что известно о судьбе 300 тысяч бывших афганских военных и сотрудников полиции, но ясно, что это люди, прошедшие военную подготовку от ведущих военных держав мира умеют обращаться с оружием, и вынуждены искать применение своим способностям ради содержания семей. Вероятно, многие из них присоединятся к каким-либо вооруженным группировкам ради личной безопасности, как это случилось, например, в Ираке, где многие бывшие иракские военные пополнили ряды запрещенной в РФ террористической группировки ИГИЛ.
Кузница кадров
Исторический опыт показывает, что периоды идеологического и идейного вакуума становятся золотым временем для радикалов разного рода: разоренное и разочарованное население, потерявшая моральные и нравственные ориентиры молодежь, сотрудники рассыпавшихся силовых структур становятся добычей проповедников радикальных течений, предлагающих простые решения сложных проблем, с которыми сталкивается страна.
В сегодняшнем Афганистане можно разглядеть параллели с процессами, которые происходили в бывших советских республиках в 1990-е годы после распада Советского Союза. Когда исчез «железный занавес», через открытые границы в республики бывшего СССР хлынули проповедники разного толка. На пепелище коммунистической идеологии как сорняки начали прорастать религиозные секты: Аум Сенрикё, Белое братство, Свидетели Иеговы, сайентологи, кришнаиты и даже Секта бога Кузи. Официальное советское духовенство - православное и исламское – не сразу оправилось от геополитических потрясений, оказалось в глубочайшем кризисе и упустило контроль над паствой. Особенно опасными были последствия этого в среде мусульманского духовенства, где случился раскол: «советский ислам» распался на «государственный» и «народный». На территории республик Центральной Азии стали возникать незарегистрированные мечети и подпольные медресе. Молодые люди стали выезжать для учебы за рубеж, и зачастую возвращались домой с несвойственной региону разновидностью ислама. В тот период на почве экономических и политических неурядиц возникли радикальные группировки боевиков, которые и сегодня являются основными угрозами для Центральной Азии: многие из которых запрещенные в РФ и ряде стран мира террористические группировки «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ) и его ответвление «Союз исламского джихада» (СИД); «Исламская партия Туркестана» (ИПТ), которая ранее была известна как «Исламское движение Восточного Туркестана» (ИДВТ); «Джунд аль-Халифат» («Солдаты Халифата»); и «Хизб ут-Тахрир» (Hizb ut Tahrir,«Партия освобождения»). Эти и подобные радикальные движения стали «кузницей кадров», которые позже получали боевой опыт в военных конфликтах в Сирии, Ираке, Ливии, Афганистане.
Радикализм расцветает на почве нищеты и безверия
Афганистан сегодня в очередной раз становится магнитом для радикалов со всего мира. По словам секретаря Совета Безопасности России Николая Патрушева, в настоящий момент в Афганистане функционируют более 20 террористических структур общей численностью свыше 23 тысяч боевиков. Многие из этих организаций – уже известные исламистские течения. Имена и фамилии числящихся в них боевиков, вероятно, занесены в международные базы данных спецслужб. Государства ОДКБ ожидали и готовились к подобному развитию событий, оно не стало сюрпризом. Однако, сегодня невозможно предвидеть, насколько широко радикализм распространится в самом Афганистане, будет ли Талибан готов не на словах, а на деле противостоять этим инородным движениям. Радикализм расцветает на почве нищеты и безверия. Этой зимой многие афганцы, которые питали некоторые надежды на возвращение традиционной мирной жизни после прихода Талибана к власти в стране, обречены испытать разочарование. Талибы не сильно изменились за 20 лет. И конечно, за проведенные в противостоянии в кабульскими властями годы, они не научились государственному управлению. Новый год сулит простым афганцам только новые тяготы, ибо у Талибана нет собственных готовых чиновников, а полагаться на тех специалистов, что были обучены на американские средства, они едва ли готовы. Похоже, талибы и сами сознают, что пока они не в состоянии грамотно распорядиться доставшейся им властью. По тому, как меняется риторика официальных представителей запрещенной в РФ террористической группировки Талибана, можно заметить, что надежды на милости Аллаха тают, и талибы все больше склоняются к тому, что искать материальной, а не духовной поддержки, придется за рубежом.
Будущий 2022 год обещает быть очень непростым для Афганистана и соседствующих с ним стран. На фоне странного, похожего на бегство исхода коалиционных сил из страны афганский народ пользуется широким вниманием и сочувствием со стороны мировой общественности и правительств большинства государств. Происходящие в Афганистане процессы беспокоят население планеты, некоторые сюжеты, отражающие ущемление прав женщин и национальных меньшинств, еще будоражат глобальное медиапространство. Однако, на примере Сирии, Ирака, Йемена, Мьянмы и Ливии можно предвидеть, что через непродолжительное время глобальная аудитория потеряет интерес к однообразным негативным новостям из находящейся в перманентном конфликте страны. Глобальное безразличие к судьбе афганского народа, живущего на бесплодных землях среди гор – такова безрадостная перспектива Афганистана в современном медиа-мире, питающемся яркими рейтинговыми сюжетами.
Соседние государства делают многое, чтобы вернуть Афганистан на цивилизованный путь. Поначалу даже казалось, что это будет относительно просто, что Китай, Иран, Индия, Пакистан, Россия и другие смогут убедить Талибан принять известные требования мирового сообщества: инклюзивное правительство, права для женщин и национальных меньшинств, и далее по списку. Было произнесено много слов, дано немало обещаний, но результатом стало всеобщее разочарование. Талибан не пожелал, а скорее, оказался не в состоянии выполнить данные обещания.
Сегодня нет недостатка в международных площадках, на которых представители разных стран пробуют отыскать заветную формулу решения афганских проблем. Российская дипломатия также находится в поиске верного формата: пытается конструктивно участвовать в продвижении афганского урегулирования через «Московский формат» и «расширенную тройку» по Афганистану (РФ, США, КНР, Пакистан), а также координирует действия в рамках ШОС. На пресс-конференции по итогам переговоров глав внешнеполитических и оборонных ведомств России и Индии в Нью-Дели министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал по поводу «расширенной тройки», что «есть основания подключить к работе этой структуры Индию и Иран». За последние два десятилетия Индия предоставила Афганистану гуманитарную и экономическую помощь в размере 650-750 миллионов долларов, помогла в обучении афганских государственных служащих, дипломатов и полиции. Участие Индии в афганском урегулировании может оказаться особенно ценно на фоне того, как страны Запада, похоже, готовы отвернуться от афганского народа, который отказался от демократических ценностей в пользу шариата и архаичных принципов кодекса пуштунвали.
Геополитическое соперничество
Более того, в регионе замаячил призрак «Большой игры». Вашингтон настойчиво пытается получить военную базу в регионе. В Москве и Пекине опасаются, что Белым домом движут интересы не афганского урегулирования, а соображения геополитического порядка. Желание Пентагона контролировать регион, где расположены четыре ядерные державы и три соперника США – Китай, Россия и Иран, вполне предсказуемо. Геополитическое соперничество уже отравляет международные отношения. Афганистан может стать заложником «Большой игры» в очередной раз. Большинство внешних игроков имеют в этой стране контакты и рычаги влияния, и для больших держав это любимые инструменты для ведения прокси-конфликтов.
Наверно, народ Афганистана обречен пройти через новые испытания прежде, чем он дождется возрождения нации. Ему предстоит пережить господство радикализма и вернуться к национальным, народным и религиозным корням. Некоторые бывшие советские республики проходили этот путь. Общие усилия и коллективный опыт помогут Афганистану пережить трудные времена и сохранить самобытность страны, свободной от радикализма.
Автор: Вадим Козюлин, Заведующий Центром глобальных исследований и международных организаций Института актуальных международных проблем Дипломатической академии МИД РФ. Консультант ПИР-Центра
