Две основные неудачи, которые Пакистан потерпел 16 декабря – сначала бесславное расчленение страны и рождение суверенного Бангладеш в 1971 году, а затем ужасная резня более 130 детей в военной школе в Пешаваре в 2014 году - обе уходят корнями в репрессивную и в значительной степени корыстную политику, проводимую военными страны, говорится в комментарии Европейского фонда исследований Южной Азии (EFSAS).
Установив доверчивого и диктаторского премьер-министра Имрана Хана, армия удерживала власть над Пакистаном на протяжении большей части своего существования.
Если гибель более половины населения Пакистана и около 15% его территории при создании Бангладеш в 1971 году была результатом потворства армии бесчеловечному угнетению и лишениям жителей Восточного Пакистана, то бессердечный террористический акт, направленный против детей в 2014 году, стал следствием сознательной политики военного истеблишмента последних нескольких десятилетий по активному продвижению экстремизма и терроризма как средства защиты и продвижения собственного превосходства.
Религия была основой, на которой Пакистан был отделен британцами от Индийского субконтинента в 1947 году. Несмотря на общую религию ислама, народы Восточного и Западного Пакистана, расположенные по обе стороны большой территории Индии, сильно отличались друг от друга в большинстве других аспектов. В течение нескольких лет после создания Пакистана его этническое большинство бенгальцев, населявших Восточный Пакистан, начали требовать, чтобы государство признало бенгальский национальным языком. Их требования были жестоко подавлены правящей элитой Западного Пакистана, главной опорой которой была армия. Генералы на Западе проводили последовательную политику культурного, экономического и языкового угнетения Восточного Пакистана.
Кипящее, а иногда и бурлящее недовольство жителей Восточного Пакистана достигло предела, когда правящий режим во главе с генералом Яхьей Ханом отказался созвать парламент после выборов 1970 года, на которых базирующаяся в Восточном Пакистане Народная лига во главе с шейхом Муджибуром Рахманом решительно победила Пакистанскую народную партию (PPP) Зульфикара Али Бхутто.
Бхутто начал безосновательно требовать соглашения о разделе власти. Когда шейх Муджибур настоял на праве Народной лиги сформировать правительство, генерал Яхья Хан 25 марта 1971 года начал безжалостную военную операцию против бенгальцев в Восточном Пакистане.
Восточный Пакистан провозгласил независимость 26 марта 1971 года. То, что последовало, было резней пакистанских военных, и это привело к вопиющему убийству бенгальских гражданских лиц и поддержке поджогов и изнасилований со стороны прокакистанских исламистских ополченцев, видным среди которых был Джамаат-и-Ислами (JeI). Почти 10 миллионов жителей Восточного Пакистана бросились бежать, перебравшись в Индию.
Втянутая в конфликт война между Пакистаном и Индией разразилась 3 декабря 1971 года и завершилась 16 декабря, когда генерал-лейтенант Амир Абдулла Хан Ниази, командующий Восточным командованием Пакистана, подписал Акт о капитуляции в Дахе, который был принят Индией, таким образом, был создан Независимый Бангладеш.
Последующий пакистанский диктатор генерал Зия-уль Хак планировал создать истинно исламскую систему правления и использовал ислам для решения вопросов, не связанных с военными. Это злоупотребление исламом пакистанским военным истеблишментом в целях, для которых религия никогда не предназначалась, было, к сожалению, одной из ключевых причин ужасающих террористических атак в наше время.
16 декабря 2014 года семь боевиков ТТП напали на военную школу в Пешаваре, в результате чего погиб 141 человек, 132 из которых были детьми. Представитель TTP Мохаммад Хорасани заявил, что боевики были “вынуждены” начать атаку в ответ на наступление армии против них.
Многие пакистанцы считали, что выбор цели ТТП был настолько подлым, что он призвал к тому, чтобы нападение в Пешаваре стало переломным моментом в отношениях Пакистана с религиозными радикалами и террористами всех мастей. Сила общественного возмущения и смятения после нападения на короткое время достаточно встряхнула военный истеблишмент, чтобы главнокомандующий армией генерал Рахиль Шариф объявил о сильном и широком наступлении.
За прошедшие годы многое стало известно об уютных симбиотических отношениях между афганскими талибами, особенно сетью Хаккани, и пакистанскими военными. Это многое говорит о том, насколько серьезным был генерал Рахиль Шариф, когда давал обещание, и о том, насколько важна экстремистская и террористическая архитектура для истеблишмента.
Мадиха Афзал, пишущая для Брукингса, подробно описала широкий пакистанский подход к экстремизму и терроризму. Она писала: “Стратегия Пакистана в отношении групп боевиков долгое время была как бы двусторонней: предпринимать открытые (и успешные) действия против групп, нацеленных на пакистанское государство и граждан - ТТП — и не предпринимать действий против групп, которые он считал "стратегическими активами", включая афганских талибов, которые искали убежища на своей земле и антииндийские боевики, которых тайно поддерживали его спецслужбы.
Когда дело доходит до неправомерного использования экстремистских и террористических активов, политика современного военного истеблишмента в Пакистане вряд ли отличается от политики тех, кто находился у власти в 1971 или в 2014 году. Мало того, что террористический Талибан вернулся к власти в Афганистане, а хаккани занимают там важные министерские посты, но военные также сдались раньше и заключили мир с запрещенной религиозной экстремистской группировкой "Техрик-и-Лаббаик Пакистан" (TLP), которая оправдывает насилие во имя веры.
Государственная политика Пакистана по умиротворению и в некоторых случаях использованию религии из соображений политической целесообразности внесла огромный вклад в рост насильственного экстремизма. Именно превращение веры в оружие стало главной причиной распространения такой жестокости в обществе.
Тем временем попытки премьер-министра Имрана Хана отмахнуться и скрытно оправдать резню в Пешаваре, предоставив иммунитет ТТП в обмен на обещания террористической группировки смягчить свои нападения в Пакистане, были подвергнуты сомнению Верховным судом, когда судья Кази Мохаммад Амин Ахмед спросил премьер-министра, “правительство собиралось подписать документ о поражении с теми, кто убил этих детей…Неужели мы снова собираемся сдаться?”
Ради народа Пакистана гибридное руководство страны должно прочитать надпись на стене и изменить опасный и хаотичный курс, который оно намечает для страны, прежде чем его политика приведет к очередному бедствию масштаба 1971 года или другой трагедии, подобной 2014 году.
