Пока, ступившие на тропу войны герои совершали свои подвиги, пока поэты воспевали героев, незаметно незаметные люди становились незаменимыми и начинали диктовать свою волю. Им было малоинтересно, что скажут потомки о них. Определяло их положение и быт сегодня. «Какой Иисус, какой Пилат, был бы надежен булат». Пройтись выходным днем с семьей или друзьями по их древнему бульвару. Так небрежно указать на гвоздь или перекладину, на которой упокоился Спаситель, и небрежно сказать: «Моя работа!»
Из века в век проходили эпохи надвигались тучи эпидемий. И появился Лаборант–Бюрократ (обязательно с заглавной буквы), который сначала наполнял венозной кровью для анализа различные стеклянные приспособления, неповоротливо ковыряя ваши вены, а затем, как говорится, «пил вашу кровь» оттягивая расставание с вами, временем озвучивания результата анализа. Видимо, автор бессмертных произведений, именно, в подобной ситуации, громогласно провозгласил: «Чума на оба ваших дома!» Ирония, я вам открою секрет, спасает от разрыва сердца, стоящих в очередях за результатами.
Здесь-то, человечество и попадает в полную зависимость от Лаборанта. Как только это происходит уже не хочется смотреть в зеркало потому, что там отражается существо с заискивающей улыбочкой. Мы готовы сменить гордость, ум, честь и совесть, ради расположения Лаборанта (секретаря), который озвучивает вердикт. Или приговор. Или надежду. Мы себя стараемся убедить, что не проявления нашего организма он озвучивает, а влияет на все то, что исследует. Когда я слышу фразу: «Жизнь за Царя!» во мне все протестует потому, что ежедневно, в будни и в праздники, я стою чуть ли не с протянутой рукой, метафорически, ожидая сокровенных слов Лаборанта. И пусть, я после общения с ним, выгляжу чуть ли не наркоманом (вены оставляют желать лучшего), жду вожделенных слов. Причем, общение с Лаборантом, отличается от общения с девушкой на первом свидании тем, что от него ждешь озвучивания отрицательного результата. Нельзя не сказать, за последние годы профессионализм Лаборанта намного вырос. Он, почти, не глядя попадает в вену, все то, что из тебя выходит, высококлассно анализирует. Чего же тогда?!
Если не ошибаюсь, в Лаборанты идут не высоколобые, а те, кому школа, порядком испортила характер и у кого «попила кровь». Какая-то Марь Иванна на уроках унижала ученицу, не понимающую формулу или какие-то «нравственные метания Раскольникова». Здесь фамилию героя с первого раза запомнить невозможно, а еще отвечать надо. И вдруг, в очереди, Марь Иванна. Школа, говоря без матерных слов, позади, а Марь Иванна тут… Дело свое надо делать хорошо и даже очень, а то могут и выгнать, а тогда, как унизить ту, которой так и хочется сделать пакость. Есть проверенный веками способ: погонять. И раз, и два, и три…Как в утренней гимнастике.
А еще голосом, будто переуставшим от трудов праведных вы изрекаете по поводу ее испражнений. Приговор. Если не Тот Страшный, то хотя бы тот, после которого в неумеренном употреблении сердечных препаратов у них Новояз. Появилось выражение: «По протоколу» и хоть сгинь. Там, где учат мастерству Лаборантов, нет предмета, рассказывающего о слове, которое и в бой ведет, и прочие чудеса совершает.
Мы, совершающие хождение по мукам от Лаборатории и Лаборанта не менее, чем результатов, ждем сочувствующей интонации, а она редко у кого звучит. Прося, ни в коем случае, не требуя ее, знаю ответ, справедливый, что и много нас, а Коронагад наступает, и дома дети по лавкам, и зарплата – чуть, и … Но, так хочется, той самой интонации, которая продлевает всем смертям назло, жизнь и рождает надежду.
Сочувствую всем, кому тяжело.
Давайте проснемся от затяжного сна, по имени «Хамство» и увидим, что случится.
…а вы говорите…
…Вот так и живем…
