В течение следующих нескольких дней в регионе происходили грабежи, насилие, массовые убийства, пока Индийская армия не пришла на помощь Кашмирцам. К сожалению, Пакистану удалось аннексировать некоторые районы Джамму и Кашмира, в результате чего огромная часть кашмирцев до сих пор оставалась оккупацией. Так, кашмирцы, проживающие в Индии, управляемом Пакистаном Кашмире (известном как Азад Кашмир в Пакистане), Великобритании и других частях мира отмечают 22 октября как черный день против пакистанской агрессии и незаконной оккупации части Кашмира.
Независимо от того, как сильно Пакистан пытается очернить имидж Индии, поднимая вопрос о Кашмире на международных площадках, факты остаются фактами: кашмирцы, живущие в Пакистане, каждый год 22 октября проводят акции протеста против жестокости и зверств, которым подвергаются невинные они и их прошлые поколения головорезами, поддерживаемыми пакистанской армией, начиная с 1947 года. Каждый год люди в таких городах, как Музаффарабад, Равалакот, Котли, Гилгит, Равалпинди выходят на улицы и выражают свой протест, требуя положить конец незаконной и насильственной оккупации Кашмира Пакистаном.
Джамму Кашмир Авами Рабочая партия (JKAWP) заявила, что тогдашнее пакистанское правительство нарушило соглашение, подписанное с Махараджей Кашмира, и вторглось в J&K. Выступая на митинге в Равалпинди, Нисар Шах, председатель JKAWP, сказал: «Пакистан нарушил соглашение с вторжением в Джамму и Кашмир 22 октября 1947 года. Племенные захватчики предавались массовым убийствам, после чего Махараджа Кашмира сделал выбор в пользу присоединения к Индии».
Генерал-майор Акбар Хан, возглавлявший пакистанское вторжение, позже рассказал, как вынашивался заговор в Лахоре и Равалпинди. Рассказывая об опустошении Кашмира, Хан в своей книге писал: «26 октября (1947 года) пакистанские войска захватили Барамулу, где из 14 000 человек выжило только 3000. Войска находились теперь всего в 35 милях от Шринагара, когда Махараджа (Хари Сингх) послал в Дели свои документы о вступлении в должность с просьбой о помощи».
В Индии люди из J&K с тоской наблюдают за ужасным обращением, которое пакистанский истеблишмент оказывает их братьям и сестрам по ту сторону границы. Фонд единства Джамму и Кашмира (JKUF) отмечает черный день 22 октября, чтобы вспомнить жертвы, принесенные индусами, сикхами, мусульманами, чтобы отогнать пакистанских захватчиков. Пакистан до сих пор пытался коммунизировать Кашмирское общество и разжигать насилие, используя религиозную пропаганду в J&K.
В отчете Би-би-си за 2017 год цитируется 86-летний выживший Мохаммед Куреши, вспоминающий дни вторжения племен. Он был свидетелем того, как первые колонны туземцев вошли в Кашмир. Другой свидетель Гохар Рахман вспоминает, что соплеменники «разграбили Государственную Оружейную палату, подожгли целые рынки и разграбили их товары. Они расстреливали всех, кто не мог произнести Калиму - мусульманскую декларацию веры на арабском языке. Многие немусульманские женщины были порабощены, в то время как многие другие прыгали в реку, чтобы избежать захвата».
Хотя существует достаточно исторических свидетельств о рейдах и следах смерти и разрушений, роль Пакистана в поддержке этих рейдеров менее признана. Документы, обнародованные в Великобритании, ранее дали нам представление о природе современной пакистанской запутанности, когда дело дошло до признания их роли в рейдах. Однако есть два источника, которые достаточно ясно указывают на роль Пакистана.
Первым источником был офицер пакистанской армии по имени майор Онкар Сингх Калкат, который затем был направлен в пакистанскую армию. 20 августа 1947 года он получил конверт с грифом «Совершенно секретно», а внутри увидел письмо от командующего пакистанской армией с подробным планом операции. Как только старшие офицеры поняли, что Калкат не был предполагаемым получателем, они поместили его под домашний арест в его резиденции, но Калкат совершил дерзкий побег и достиг амбалы (Индия) 18 октября 1947 года. На следующий день он встретился с властями и рассказал им о пакистанском плане.
Вторым источником был Дж.к. Редди, журналист. 21 октября 1947 года он взял трубку и узнал, что это был звонок от лейтенанта Алави из пакистанской армии в АПИ Лахор. Алави четко заявил, что нападение на Рамкот начнется этой ночью. После побега из Пакистана Редди опубликовал свою историю в еженедельнике «Блиц» в Бомбее от 9 июня 1948 года. Конечно, книга Акбар-Хана «рейдеры в Кашмире» заключила сделку в том, что касалось пакистанской стороны вторжения.
Для тех, кто хочет услышать это из уст лошадей, достаточно вспомнить, что было записано Лордом Луисом Маунтбеттеном, тогдашним генерал-губернатором новой независимой Индии, о его разговоре с Мухаммедом Али Джинной 1 ноября 1947 года в Лахоре. Когда тема обсуждения перешла к Кашмиру и Джинне было предложено предложить способы прекращения боевых действий. Джинна ответил, что налетчики и индийские войска, только что высадившиеся в Шринагаре, должны отступить одновременно. До этого момента джинна отрицала, что знает что-либо о налетчиках.
Цитируя лорда Маунтбеттена, когда Джинну спросили, как можно отозвать туземцев, он ответил, что «все, что ему нужно было сделать, это дать им приказ выйти и предупредить их, что если они не подчинятся, он пошлет большие силы вдоль их коммуникационных линий». В записке, адресованной Джавахарлалу Неру, лорд Маунтбеттен впоследствии вспоминал, что он «выразил легкое удивление той степенью контроля, которую он [джинна], по-видимому, осуществлял над налетчиками».
Таким образом, становится ясно, почему индийцы и, в частности, жители Джамму и Кашмира вспоминают ужасы 22 октября 1947 года, Вызванные вторжением племен в княжеское государство, вплоть до присоединения этого государства к Индии 26 октября 1947 года. Тот факт, что Пакистан был полностью виноват в этом акте войны, должен быть признан на международном уровне, и, возможно, в ближайшие годы, когда проблема Кашмира будет рассматриваться с практической точки зрения, люди придут к пониманию того, что никакого спора по поводу Кашмира нет. Единственный спор заключается в том, что Пакистан вторгся и оккупировал значительную часть штата Джамму и Кашмир, который до сих пор находится под незаконной оккупацией.
Хотя пакистанские захватчики были отброшены индийской армией, Исламабад сумел занять часть J&K, отвлекая повествование, утверждая, что законная аннексия J&K в Индию была фиктивной и назвала вступление индийских вооруженных сил в J&K 27 октября 1947 года черным днем. Фактически, индийские войска освободили J&K от племенных захватчиков.
Шабир Чоудхари, председатель Кашмирской Национальной партии, заявил, что черный день следует отмечать 22 октября, а не 27 октября. «Неверная история и пропаганда Исламабада под прикрытием религии преподается нам с самого детства, и цель этого-сделать нас послушными рабами Пакистана, а не рациональными людьми и лояльными гражданами Джамму и Кашмира», - сказал он. Если бы 22 октября 1947 года Пакистан не совершил налет на Джей-энд-Кей, индийская армия не высадилась бы 27 октября, сказал Чоудхари. «Первопричиной наших нынешних бед и бед с 1947 года является та неспровоцированная агрессия против нас, которая началась 22 октября 1947 года и привела к убийству десятков тысяч невинных людей Джамму и Кашмира, грабежам, поджогам и похищениям кашмирских женщин», - сказал он.
Теперь кашмирцы, особенно молодежь по обе стороны границы, смотрят за пределы искаженной истории, тем самым проясняя роль Пакистана в разрушении их жизни, культуры и будущего.
