В Чуйском областном суде начался процесс по делу о двойном убийстве в селе Беловодском. Четверо из шести подсудимых подали апелляционную жалобу на приговор первой инстанции. По мнению обвиняемых в жестокой расправе над двумя женщинами в новогоднюю ночь, приговор необоснованно суров. Себя – молодых и неумных –очень жалко. Лучшие годы, а то и всю жизнь, провести в колонии убийцы и соучастники не желают. Убитые ими женщины уже, видимо, не снятся…
Как оно было
Судебное разбирательство началась с допроса потерпевших. Владимиру, по случайности уцелевшему в новогодней бойне, вспоминать ночную трагедию невыносимо больно.
– Встретили Новый год. Дети, оставив внучку, поехали в гости. Оставшиеся в доме прилегли отдохнуть. Проснулся от звука, похожего на хлопок. Вышел в коридор и увидел незнакомца с ружьем, направленным в его сторону. Затем крики второго налетчика: «Деньги давай! Убью!». Выстрел – убийца промахнулся. Отдал коробку с деньгами, снял печатку с пальца. Просил никого не трогать. Тогда еще не знал, что Ирины и Марии Васильевны уже нет в живых… Когда они убегали, заметил и третьего, – мне его не было видно из-за перегородки, разделяющей зал, – рссказывает он.
Голос звучит так, словно воздуха не хватает. А ведь и правда, не хватает. С будущей женой Ириной с третьего класса сидели за одной партой. Дружили, встречались, поженились. Жили душа в душеньку, пока в дом не ворвались трое отморозков с ружьем, и не разрушили тихое уютное счастье…
Дочери Владимира рассказали, как после звонка отца побежали к машине в чем были – в легких платьях и босиком по снегу. Домой не ехали, а летели по гололеду, чудом не попав в ДТП. Во время их показаний в зале стояла тишина, прерываемая лишь металлическим бренчанием. Обвиняемый в организации убийства Камил Давыденко играл цепью от скуки и тихо переговаривался со стрелком Виталием Кожухаровым.
Районный суд назначил им пожизненное лишение свободы. Кожухаров – непосредственный исполнитель, оспаривать приговор не стал. Смысла нет. «Педалить», выражаясь присущим местам лишения свободы языком, за него некому. Родителей нет, живет, точнее жил, как собака безродная в доме, больше похожем на конуру. Теперь земельный участок с хижиной-развалюхой отойдет в пользу государства. В новом бараке для ПЛС-ников условия намного лучше – штукатурка не сыпется, тепло, роба оранжевая, казенная, в Степном пошитая. Еще и постельное белье веселой расцветки с ободряющей надписью «heppy time». Режим опять же, прогулки.
Давыденко и его семью такая перспектива не прельщает. После оглашения приговора мать Давыденко позвонила Владимиру и вместо мольбы о прощении и слов покаяния, цинично попросила дать возможность Камилу сократить срок.
– Вы же понимаете, что я не увижу его больше никогда. А вы начинаете новую жизнь! – «сморозила», иначе и не назовешь, мать Давыденко.
Ей и невдомек, что Владимир по вине ее сына больше никогда не увидит свою жену и тещу, а его дочери навсегда остались без матери и бабушки. Ей не понять, что жизнь Протопоповых в новогоднюю ночь раскололась на «до» и «после». Вот такая она – новая жизнь. Полная горя, боли, страха, утраты и чувства незащищенности.
А у близких Давыденко возможность видеть Камила все-таки есть. Редко, но все же есть, согласно УК КР. И дать ему смягчить наказание – значит, предать память дорогих людей, жестоко убитых в собственном доме.
Есть такой термин в психологии «эмоциональная тупость или аффективное уплощение», означающий бесчувствие, безразличие и душевную холодность. Так вот в данном случае все признаки налицо. Убитых не жалко, своего спасать надо. Спасать сына гражданка Шкурина (мать Давыденко) начала с обыска в захудалой хибаре, где оперативники, роясь среди хлама и мусора (вот уж не позавидуешь их работе), обнаружили деньги с места убийства.
– Это деньги сына! Он копил! – верещала мать Камила.
С чего копил? Откуда? И почему, если деньги были, пошел на тяжкое преступление, чтобы избежать наказания за другое, менее тяжкое?
Предтеча убийства
За три недели до убийства Камил Давыденко, Виталий Кожухаров и Никита Трунов избили сельчан из Маевки, возвращавшихся поздно ночью из гостей. Отделали арматурой так, что двое из потерпевших оказались в больнице с сотрясением мозга. Заявление пострадавших легло на стол следователя. Сельчане обидчиков опознали. Парням «замаячил» срок за хулиганство, причем как ранее судимым, вполне реальный. За решетку не хотелось. Пришлось переступить через гордыню и договариваться с пострадавшими. Убытки в виде травм сельчане оценили в 70 тысяч сомов и согласились при передаче денег написать отказную от претензий и поддержания обвинения.
Деньги нашли, заложив ростовщику автомашину двоюродного брата Руслана Керенского, после долгих уговоров. Давыденко отдал деньги пострадавшим, получил встречное заявление и успокоился. Ненадолго. Руслан, беспокоясь за свое движимое имущество и подозревая, что оно перейдет в собственность ростовщика, начал торопить брата с расчетами. К слову, вопрос о том, как заработать деньги, чтобы отдать долг, между подельниками даже не обсуждался. В силу убогости мышления выход найден был один – разбойный налет на дом состоятельного бизнесмена. В кругу общения криминальной троицы таковых не было. Не тот уровень. Тогда Камил обратился к родственнику, промышлявшему на скотобойне, Николаю Шкурину. Ему идея ограбления пришлась по вкусу настолько, что он не только показал дом Владимира Протопопова, но и планировал участвовать в вооруженном налете. Правда, в последний момент передумал и вернулся домой в Петровку. Но, тем не менее, Московским судом Чуйской области ему был отмерен срок – 17 лет лишения свободы в колонии усиленного режима с конфискацией имущества по статье «Соучастие в убийстве и покушении на жизнь двух человек путем предоставления информации». Николай Шкурин тоже обжаловал приговор. Его адвокат требует, чтобы расследованием дела занялось, ни больше не меньше, Следственное Управление ГКНБ КР, ссылаясь на нормы Конституции КР…касающиеся полномочий премьер-министра!
Абсурдность своей жалобы защитница объяснила технической ошибкой. Причем дважды. С этическими нормами поведения адвоката у нее тоже пробелы. Смеяться над смертью людей в лицо близким – кощунство и низость, даже отрабатывая гонорар. Но, похоже, новоиспеченному юристу неведомы этические нормы поведения в обществе, тем более в суде…
Бывший спортсмен, ювелир Владислав Лапин, дав преступникам ружье с патронами и научив всем этим пользоваться, схлопотал 16 лет за решеткой. Глупость дорого обходится, и Лапин надеется срок скостить. Впрочем, как и Никита Трунов – непосредственный участник убийства. Ему милосердно было отмерено 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества. На что он надеется, подав апелляцию, разумного объяснения нет. Все трое – Кожухаров, Трунов и Давиденко – были опознаны Владимиром Протопоповым по лицам, росту и голосу. Просчитавшись с количеством членов семьи, уехавших в гости, преступники, убив женщин, сняли маски клоунов, решив, что в доме больше никого нет!
Оказал помощь следствию – отделался условкой
Последний соучастник убийства Руслан Керенский решение суда не оспаривал. Ему назначено условное наказание за прокат автомашины, которой воспользовались преступники.
Когда он узнал об убийстве, а сообщил ему Камил Давыденко с просьбой приехать в гостиницу, где в истерике рассказывал про мертвые глаза, то Керенский с утра пораньше отправился в РОВД писать явку с повинной. Несмотря на мольбы Давыденко не выдавать их, Руслан оказал содействие следствию, рассказав все, что знал, следователю.
– Я знал, что нас рано или поздно поймают. Но тебе не стоило этого делать, – упрекнул на очной ставке Давыденко брата.
– Брат, когда мы с тобой разговаривали по телефону в последний раз, и ты просил меня об этом, о чем ты думал? Ты вообще думал? – парировал Керенский.
Действительно, о чем думали подсудимые, собираясь на дело? И думали ли они вообще о чем-то, кроме денег? Думали ли о том, что лишат жизни ни в чем не повинных женщин, когда запасались патронами, а потом считали количество людей в доме?
– На что вы собирались потратить деньги? – спросят у Трунова на следствии.
– А где они эти деньги? Как их теперь потратить, – развалившись на стуле, спокойно, сожалея только лишь о деньгах, заметил Никита. Лишь о деньгах…
