Существуют различные реабилитационные программы, открываются новые медицинские центры, и вроде не 90-е на улице, а заветную дозу в Бишкеке достать труда не составит даже подростку, не имевшему опыта общения с иглой и «кристаллами». Родители могут вовсе не догадываться о том, что сын или дочь не общаются с друзьями в мессенджере, а «пробивает кайф» себе на вечер грядущий или выходные. Как выяснила корреспондент «МК-Азия», сделать это сможет даже пятиклассник.
Льда надо?
Как-то вечером, оказавшись в незнакомой компании, услышала о мессенджере, в котором якобы можно заказать наркотики на любой вкус, стоило только попросить человека по ту сторону экрана выслать прайс. Услышанное казалось несбыточным – сотрудники МВД частенько задерживают торговцев, изымают пакеты с «травой», а компании молодежи заказывают «приход», как пиццу…
«Несбыточное» оказалось вполне реальным. Прикинувшись любителем острых ощущений, выведала название программы. Узнала ник торговца, написала… В ассортименте «интернет-магазина» оказалось три вида наркотических средств – спайс, лед и чарс. Если спайс и чарс – курительные смеси, первая из которых – с добавлением химических элементов, вторая – марихуана, то метамфетамин, он же «лед» или «фен» - наркотик посерьезнее, вызывающий привыкание с первых доз. Мой виртуальный собеседник выслал подробный прейскурант цен. Стоимость мнимого удовольствия колеблется от тысячи до 35 тысяч сомов. Приобрести наркотик можно в разных количествах – от 0, 3 до 100 граммов. Реально договориться о более крупной партии. Продавец продумал и конфиденциальность – передача заказа происходит не на прямую: заказчик оплачивает стоимость наркотика через банкомат, после получения денег сообщают «позицию», откуда можно забрать товар. «Позиций» таких не мало – спальные районы, центр… В переписке спросила можно ли получить к вечеру «льда» в южных микрорайонах.
– Подожди секунду, сейчас посмотрю. А сколько брать будешь? – интересуется торгаш.
– Думаю 0,3. Хотя, к вечеру, возможно, решим заказать больше
– Окей. Льда в микрорайонах не осталось, в конце Дзержинки будет.
– Мы подумаем, рахмат.
Стоит отметить, что после завершения диалога в установленный мною чат, неоднократно приходили сообщения, содержащие наименование товара.
Деловая манера общения собеседника, а главное тот факт, что прейскурант он отправил сразу, без каких-либо вопросов, позволили предположить, что о наказании за распространение наркотиков, «барыга» абсолютно не беспокоится.
Жизнь на дне
Среди клиентов «интернет-магазинов», промышляющих синтетическим удовольствием, плотно засел миф, что легкие наркотики не навредят, а к марихуане совсем нет привыкания. Мало кто задумывается о том, что большинство наркоманов начинало как раз с «безвредной травы для настроения». К чему приводит «баловство», корреспонденту «МК» удалось увидеть в одном из спальных районов столицы, где на грязном матраце, сжавшись в грязный клубок, проживает наркоман с 18-летним стажем.
В крохотной квартире мы оказались ближе к вечеру. Дверь приоткрыта, из коридора в нос бьёт жуткий смрад. В полупустом зале у стены небрежно брошен матрац, на котором спит мужчина в затертых шортах. Из мебели – старенькое кресло, журнальный столик и комод с поломанной дверцей. Из кухни вышла аккуратно одетая старушка с голубыми, но потухшими глазами. Она совершенно не вписывалась в убогую картину квартиры.
– Я бы чаем вас угостила, но заварка закончилась. Вот, кофе есть из желудей, – сообщает она, возвращаясь в зал с треснувшей кружкой. – Хотя не надо это пить, мало ли зараза какая тут. Ты молоденькая, не смотри на это, его скоро «отпускать» начнет.
О жизни сына Ольга Маратовна (Имя изменено, – Авт.) рассказывать отказалась - плачет.
– Не всегда он был таким. И грамоты были, и плаваньем занимался. А теперь вот! – сказала она, удалившись на кухню и прикрыв за собой дверь.
Мужчина тем временем проснулся и заметил незнакомцев. Красные глаза, впалые щеки, худые плечи и руки в синяках.
– Марат (Имя изменено, – Авт.), с чего все началось?
– Мать жалко, она не виновата. Плохо мне, - кривясь ответил собеседник. – Как началось… «Дурь» курили. Сядь рядом. И 100 сомов дай, хлеба купить… После окончания фразы, квартиру пришлось покинуть – собеседника начало тошнить, рвотные массы полились прямо на матрац, нить диалога была потеряна...
Воли не хватает
Каждый наркозависимый в начале пути не до конца осознает, что зависимость уже есть. Когда осознание приходит, лишь единицы способны отказаться от пагубного пристрастия и начать жизнь с чистого листа, у подавляющего же большинства воли попросту не хватает.
С Андреем (Имя изменено, – Авт.) мы встретились в гаражном кооперативе. Молодой, высокий, симпатичный мужчина. Гладко выбрит, опрятно одет и пахнет приятно. Принес на встречу шоколадку и, извинившись за опоздание, попросил немного времени настроиться. Пока собеседник собирался с мыслями, удалось рассмотреть его. Он абсолютно не похож на типичного наркомана – кожа без изъянов, нет следов от шприцев на венах, проницательный взгляд. В отличие от многих братьев по несчастью, путь в никуда у парня начался сразу с «дорожки» героина…
– В 16 лет я уехал к отцу в Германию. Когда мне было 17, парни попросили взять домой пакет с героином, пообещав забрать позднее. Знакомый, который этим делом «баловался», попросил сделать для него «дорожку», сказал заедет. Планы у него поменялись, а засыпать наркотик обратно я не стал, так как пакет запаковал плотно. Решил попробовать. Зачем? Интересно было. Изначально ничего не почувствовал, думал, что сделал что-то неправильно. Спустя какое-то время ощутил… Я даже не знаю с чем это сравнить. Легкость, тепло, прилив сил и бодрости – хорошо было. Вернулся и «добил» дозу до конца.
– Не страшно было? Привыкание сразу возникло?
– Нет. Привыкания сразу не возникает. «Баловаться» начал несколько раз в месяц. Потом кокаин попробовал. Сначала нюхал, после попробовал уколоться – вот там я испугался. Ничего не было слышно, сердце билось так, что казалось, скоро выскочит. Я встал у окна и начал кричать друзьям: «Помогите!»
– Когда ты понял, что зависим?
– Мне сложно ответить на этот вопрос. Сначала-то привыкание чисто психологическое, нет таких ломок. По крайней мере от героина. Вот метадон – другой разговор...
– В мире существует практика по переводу зависимых людей на метадон, говорят, бросить проще?
– Героин по сравнению с метадоном – витаминки. «Болеешь» от метадона намного дольше, чем от героина.
– Метадон выдают в больницах. Ты обратился в клинику, желая отказаться от наркотика?
– И да, и нет. Первое «знакомство» с метадоном состоялось в той же Германии. Я решил обмануть врачей, зная, что помимо метадона буду употреблять и другое. А таблетку тебе по-любому дадут.
– Но его ведь опасно мешать с чем-либо другим? Семья знала, что ты «подсел»?
– Смотря с чем мешать. С димедролом – да. С ним я и мешал. А семья… Отец изначально не знал, я, естественно, скрывал это от него. Потом, когда скрыть не удалось, он не смог положить меня в клинику в Германии, так как документы были просрочены.
– Когда ты вернулся в Кыргызстан, не было желания начать все с чистого листа, отказаться от наркотика?
– Я отказывался. С метадона двое друзей при мне «слезли». Понимаешь, от наркотика можно отказаться физически, можно «завязать» на 10, 20 лет. А потом – щелк! И все, ты снова в этом.
– Сколько ты был в «завязке»?
– Полтора месяца, - прячет глаза, отворачивается. – И передозировки были, и здоровье пошатнулось. Видишь? (показывает шрам на боку). Селезенку вырезали.
– Андрей, если бы была возможность сейчас вернуться к той «дорожке», ты бы попробовал?
– Ммм (продолжительная пауза). Сложный вопрос, не хочу обмануть тебя.
– То есть, тебя вполне устраивает твоя жизнь?
– Нет. Поменять хочу. Я завязывал, я завяжу, я смогу… (Пауза. Во взгляде собеседника – отчаяние, глаза влажные). Понимаешь, воли не хватает. Я хочу…
– Что бы ты сказал тем ребятам, которые стоят перед выбором: пробовать или нет?
– Если мозгов нет, пусть попробуют. А если бы у меня были дети, ремнем бы по попе сильно получили.
После того, как я выключила диктофон, собеседник поинтересовался, нет ли знакомых врачей. «Хочу бросить, понимаю, что надо жизнь поменять. Ты, правда, веришь мне»? Вопреки логике, Андрею я поверила. Его еще можно вернуть к нормальной жизни, так как даже самые «тяжелые», порой, находят в себе силы.
Героиня на героине…
Следующая собеседница, спустя 11 лет героиновой зависимости, смогла отказаться от наркотика. Платой за годы «кайфа» стало подорванное здоровье, потерянный сын и молодость, которая прошла в грязных притонах. С Аселей (имя изменено, – Авт.) мы встретились у одного из рынков города. Ей всего 39, но стояла передо мной глубоко пожилая женщина. Сейчас она состоит в программе ЗМТ (заместительная поддерживающая терапия метадоном), пытается начать новую жизнь. Многолетняя карьера наркоманки у женщины началась… с любви.
– Моя история началась давно – 12 лет назад. Я познакомилась с молодым человеком, все было хорошо, долго встречались. Случайно узнала, что он наркоман. Сначала легкие наркотики-«косяки» курил. Я пыталась с этим бороться, разговаривала, умоляла бросить. Потом стала замечать у него следы инъекций на руках. Как выяснилось, он перешел на героин.
– Он на иглу подсадил?
– Я любила его и не хотела терять. Влилась незаметно для себя в его компанию, сначала курила с ними, потом взяла в руки шприц.
– То есть, вы попробовали дозу, чтобы не потерять мужчину?
– Вы когда-нибудь любили? Сейчас я бы, конечно, поступила по-другому, но на тот момент была молодая, ветер в голове. Думала, что единственный способ его удержать – разделить образ жизни. Так и попала в эту среду, стали употреблять вместе. Расписались, родился ребенок.
– Во время беременности тоже употребляли наркотики?
– Да. Сын родился 7 лет назад, но я не знаю, где он сейчас. Вынуждена была оставить его в роддоме. Муж был совсем плох. По всем прогнозам, жить ему оставалось недолго, да и сама я была истощена, воспитывать ребенка было просто некому. Семья от меня отвернулась. Первое время они пытались помочь, вылечить принудительно. Когда поняли, что это бесполезно, то перестали со мной общаться.
– Откуда деньги на наркотики?
– Я не работала. Дозу приносил муж. Где брал мне было не интересно, главное, что приносил. Жизнь была как в тумане: я не особо отдавала себе отчет в том, что происходит.
– Пытались «завязать»?
- Было такое желание, когда вспоминала о ребенке. Поверьте, самостоятельно это сделать невозможно, так как начинаются ужасные ломки. Этот ад словами передать невозможно. Выворачивает все тело наизнанку, я даже вспоминать не хочу. В книгах описывают жизнь наркоманов, я вам скажу, что там и десятой доли от пережитого нет. Это тяжело. Муж умер от передозировки, у него был большой «букет» хронических заболеваний.
– Как оказались в метадоновой программе?
– Я осознала, что если что-то не предпринять, то дальше – только смерть. Да и достать героин непросто, если денег нет. Начинаешь искать альтернативу – варишь таблетки, смеси… Героинозаменители бьют сильно по здоровью. Понимаешь, что на дне. А в программу ЗМТ меня привели знакомые. Волонтеры говорили, что это может помочь отказаться от наркотика. Я приняла решение приехать в Бишкек и попробовать.
– Сложно было перестроиться?
– Конечно. Тебя вырывает из одной пучины и кидает в другую. Однако ты понимаешь, что в первой погиб бы, а эта может куда-то вывести.
– Есть ли у вас знакомые, которые отказались от наркотика, благодаря метадоновой программе?
– Да. Для меня это стало стимулом. Много тех, кто срывается, не слушает специалиста и начинает принимать что-то помимо метадона, но я держусь. Это тоже зависимость, конечно, но надеюсь, что у меня получится освободиться от нее.
– Что-то в жизни уже поменялось?
– Я устроилась на работу. Пусть не престижную, но для меня это огромный прорыв.
– Асель, что бы вы сказали себе, если бы имели возможность вернуться на 12 лет назад?
– Не смей притрагиваться к наркотикам. Не пробуй их, беги!
P.S. Пока номер готовили в печать, от вышеупомянутого «интернет – магазина» пришло оповещение об охвате новой территории – города Токмок. Там планируется раздача пробников спайса, а это значит, что на скользкую, ведущую в никуда дорожку, встанет новое поколение будущих зависимых.
Некоторые моменты из историй героев статьи мы попросили прокомментировать одного из ведущих специалистов, врача-нарколога с 25-летним стажем, кандидата медицинских наук Эмиля КАМЧИБЕКОВА.
– Эмиль Бакирович, возможно ли реабилитироваться человеку с 10-летним стажем приема наркотиков? Насколько помогает метадоновая программа и какой вред организму наносят «безвредные» спайсы и марихуана?
– Реабилитироваться можно, но дело тут не только в стаже – есть целый комплекс факторов. Первый – это мотивация, второй – стаж, третий – дозировка, четвертый – регулярность приема. Часто бывает, что человек с 10-летним стажем употребляет с перерывами: ремиссия – рецидив. Возможность реабилитации серьезно зависит от частоты ремиссий. Тут нужно рассматривать каждый случай отдельно, так как иногда год зависимости бывает тяжелее 10 лет. В случае с Андреем – смесь адская. Метадон в купе с лекарствами – очень тяжелое в терапевтическом аспекте сочетание и хуже всего поддается лечению, так как эта смесь наносит непоправимый вред психической составляющей организма человека. Происходит полное разрушение социальных ценностей, исчезает мотивационная составляющая. Я за свою практику не встречал исключений в поведении этих людей, разве что на самых ранних стадиях. Они становятся лживыми, эгоистичными и удивительно изворотливыми. Чем больше человек употребляет подобное сочетание препаратов, тем сложнее его вернуть к нормальной жизни. По поводу метадоновой программы скажу, что отказаться от наркотиков после нее практически невозможно. В моей практике были примеры, когда по метадоновой программе человек «слез с иглы», но изучив внимательно эти ситуации, у меня возникло устойчивое впечатление, что они отказались бы от наркотиков и без метадона.
Спайсы – это страшная вещь. Смесь тяжелых синтетических наркотиков с растительными. Сейчас под маркой «фабричного» спайса начали делать самодельные, с добавлением крэковых составляющих – это быстро и уверенно приводит к серьезной деградации: и психической, и физической. «Лед» – тоже очень опасная вещь. Что касается марихуаны, многовековой опыт показывает, что вред для организма безусловно есть, но люди, при наличии мотивации, с нее сравнительно легко «соскакивают».
