В числе противников законопроекта — 15 «атажуртовцев», по одному представителю от «арнамысовцев» и от депутатской группы «Реформа учун» и, как ни странно это выглядит на первый взгляд, 9 «эсдэков». Список тех, кто отказался поддержать поправки, опубликовали практически все СМИ. Судя по реакции пользователей социальных сетей, этих законодателей считают едва ли не пособниками бандитов и защитниками неучей. Тем паче, что в нем больше всего «атажуртовцев» — самой «богатой» в ЖК фракции на наличие в ней «причастных к ОПГ» и сидящих на нарах.
Правда, как выяснилось, некоторые попали в список ошибочно. Например, «арнамысовец» Бакытбек Джетигенов заявил «МК», что он вовсе не против обсуждаемого законопроекта, а очень даже «за». То же самое сказал и «атажуртовец» Азамат Арапбаев.
— Меня в тот день не было, — заявил Азамат Абдуллажанович, — я находился на больничном, и когда позже увидел список, удивился. Неправильно как-то получилось. Если бы я присутствовал на заседании, я бы, конечно, проголосовал за принятие этих поправок.
♦ ♦ ♦
Как указано в справке-обосновании к законопроекту, он разработан в целях усиления требований к кандидатам в президенты КР, депутатам ЖК и местных кенешей, представителям местных властей. Правда, пункт об обязательном наличии высшего образования, например, у акимов, не совсем понятен. Да и депутатов ЖК обладание «корочками», свидетельствующими об окончании вузов, не особенно украшает: безобразные перепалки, бескультурное поведение, высказывания, демонстрирующие низкий уровень интеллекта, говорят о том, что наличие диплома не гарантирует наличия в человеке «ума и сообразительности». Но в обосновании того, почему акиму района обязательно нужно оканчивать университет, я лично не увидела никаких весомых аргументов.
Что касается судимостей и причастности к ОПГ, то недопущение лиц с подобными «изъянами» к политическим должностям инициаторы законопроекта обосновывают тем, что «в последние годы участились конфликты и дестабилизации на местном уровне, с участием лиц, которые были ранее осуждены за совершение соответствующих преступлений» (стиль оригинала сохранен. — Е.А.). По мнению авторов документа, вводимые ограничения позволят «изолировать» доступ к финансам, находящимся на балансе либо в собственности государственных органов и органов местного самоуправления, лицам, связанным с криминалитетом. Ну и в конце добавлено, что текст законопроекта был размещен на сайте ЖК для общественного обсуждения, однако никаких предложений по нему не поступало, закон не вызывает социальных, правовых, правозащитных, гендерных, экологических, коррупционных последствий и не требует выделения дополнительных денежных средств из республиканского бюджета. Инициаторы также считают, что нормы представленного законопроекта не противоречат действующим нормативно-правовым актам.
— Что интересно, все СМИ опубликовали списки депутатов, проголосовавших «против», и нас выставили в черном свете, — говорит «атажуртовец» Курманбек Осмонов. — Но ведь не мы одни голосовали так, против были и некоторые представители партии власти. К тому же законопроект противоречит Конституции и действующему Уголовному кодексу. В Конституции указано, что в общепризнанных правах и свободах человека не может быть ограничений. А в статье 79 УК есть толкование судимости. До истечения установленного законом срока ее снимает с человека суд, по ходатайству: за хорошее поведение, активное участие в общественной жизни. Там же указано, что по истечении сроков судимость погашается, то есть не надо ходатайствовать — просто прошло время, и она «аннулируется». Аналогично устанавливаются сроки давности по уголовным и гражданским делам. По тяжким преступлениям судимость погашается через восемь лет. По особо тяжким — через десять. Эти принципы уголовного права установлены в нашем законодательстве. Они вытекают из единородных норм по правам и свободам человека. Я на пленарном заседании говорил: «Дорогие, мы тоже не хотим, чтобы лица с судимостью, преступники, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления, становились президентами, депутатами и так далее, но зачем же создавать коллизии внутри законодательства? Давайте лучше запретим досрочное снятие и погашение судимости лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления. И все, эти люди будут считаться судимыми всю жизнь. А при наличии таких противоречий этот законопроект не будет действовать».
Кроме юридической составляющей вопроса, экс-председатель Верховного суда затронул и лирическую.
— Жизнь богаче, чем наши представления о ней, — сказал Курманбек Эргешевич. — В судебной практике есть много примеров того, как потерпевшие сами сподвигли осужденных на преступление против них. Скажем, молодой человек убил своего отца — маньяка, садиста, алкоголика, — который в течение долгих лет издевался над семьей. Убил, превысив пределы необходимой самообороны или находясь в состоянии аффекта, — не важно. Ну, что ж, он получил по заслугам, отбыв наказание к 30 годам. И что теперь? Гонять его всю жизнь за эту судимость? Таких примеров масса… Поэтому не зря в законодательстве многих стран установлены сроки давности или сроки, по истечении которых судимость погашается.
— У нас есть институт снятия и погашения судимостей. Если его исключат из уголовного права, тогда я соглашусь с этим законопроектом, проголосую за него, — сказала «МК» Галина Анатольевна. — Человек со снятой или погашенной судимостью считается несудимым — следовательно, он может работать в представительных органах государственной власти.
Относительно же пункта об обязательном наличии высшего образования Галина Анатольевна тоже высказалась критически.
— Почему все должны быть с высшим образованием? В местных органах решаются вопросы местного характера, значит, акимы, главы айыл окмоту должны быть больше практиками, чем теоретиками. Лучше владеют ситуацией в регионе те люди, которые постоянно там живут, а не те, которые уехали в город учиться, а потом вернулись.