Откровения бишкекского представителя ЛГБТ - о ревности, поломанных ребрах и принятии себя

Отношение к ЛГБТ в мире неоднозначно – прогрессивная Европа проводит парады, борется за права, а однополые семьи вполне могут усыновить ребенка. В Кыргызстане говорить об однополой любви не принято, а открыто признаться в своей сексуальной принадлежности рискнет далеко не каждый. Членам ЛГБТ-сообществ поджигают дома, ломают руки и ноги, пытаются «перевоспитать»…

Откровения бишкекского представителя ЛГБТ - о ревности, поломанных ребрах и принятии себя

При всех этих зверствах люди считают, что дело благое делают. Как же живут представители ЛГБТ в нашей стране, выясняла корреспондент «МК-Азия».

И женственности нет

Выйти на представителя ЛГБТ – задача сложная. Сайты знакомств и социальные сети плодов долго не давали – люди, заслышав о журналисте, моментально отправляли в «черный список», опасаясь огласки или «хвоста». После долгих поисков удалось выйти на Бакыта (Имя изменено, – Авт.). Мужчина согласился на встречу при условии строгой анонимности. «Я не стесняюсь, просто отношение в обществе оставляет желать лучшего», – пояснил он.

Подойдя к месту встречи, я никого не обнаружила. Расстроилась – думала не состоится беседа. Спустя полчаса ожидания, ко мне подошел высокий, подкаченный молодой мужчина, поинтересовался, ни его ли жду. Пройти в кафе собеседник отказался. Пригласил на чашку чая домой. Правила игры я приняла, и мы зашли в одну из многоэтажек.

Признаюсь, хоть и старалась избавиться от стереотипов, но общество их навязало прочно. В гостиной не было розовых покрывал или плюшевых медведей, Бакыт не надел розовых тапочек, никаких женских черт в его поведении не было, и голос – низкий, бархатный. Пока хозяин квартиры разливал чай, я внимательно осмотрелась: на стенах – шарфы с логотипами футбольных команд, гитара, несколько медалей. «А вы ожидали увидеть накладные ресницы?» – смеясь спросил собеседник. Отрицательно покачав головой, и не совсем понимая, как тактичнее начать разговор, задала совсем не тот вопрос, который планировала.

– Как дела?

– Отлично (смеется). Ты не стесняйся, спрашивай все, что посчитаешь нужным. Я не обижусь и чашкой в тебя не кину.

Тогда решилась узнать о собеседнике побольше.

– Расскажите о себе. Чем увлекаетесь, какие интересы?

– Я родился в обычной, небогатой и любящей семье в Бишкеке. Папа у меня – отоларинголог, мама – домохозяйка. В семье нас двое – я и сестренка. Закончил одну из столичных гимназий, с детства мечтал помогать людям. Мечта осуществилась – закончил медакадемию, стал хирургом. Работаю по специальности в одной из клиник города. Какое-то время жил в Европе.  Увлечения? Играю в футбол, люблю походы в горы, на гитаре иногда играю. На большее времени не хватает.

– Настоящие мужские занятия! Бакыт, расскажите, когда вы поняли, что женщины вам не интересны?

– Вы, полагаю, думаете, что все началось с Европы? (смеется). Нет. С детства, наверное. Когда мальчики дергали девочек за косички, носили портфели и проявляли другие знаки внимания, я не участвовал в этом. Мне было интереснее играть в «войнушки» и защищать тех, кто слабее. Мальчиков, я имею в виду. Потом началась старшая школа, подростки дружили с противоположным полом, свидания и так далее – мне никто не нравился. Периодически задумывался о том, что это ненормально – даже самые красивые девчонки не «цепляли». Однажды получилось так, что во время дворовых «посиделок» я поцеловал друга. Этого никто не видел, нас двое осталось. Ходили слухи о его ориентации, но он, так скажем, себя не выдавал.

– С этого момента вы определились с симпатией?

– Нет. Я обалдел от себя. Он, кстати, тоже. Мне стало стыдно, я спешно ушел. Уже дома вспомнил все те слова, которыми называют обычно представителей ЛГБТ. Всю ночь я применял их к себе, а тот парень, назовем его Данияр, в «Агенте» – тогда еще там общение проходило, спросил, что это было, потом отправил смайлик – поцелуй. Я заблокировал его. Мой поступок, с одной стороны, был мне противен, с другой – я понял, что чувствовали одноклассники, когда впервые целовали девочку. С чувством брезгливости я жил неделю, потом случайно встретил Данияра, честно говоря, хотел убежать. Но мы поговорили, решили никому ничего не говорить. Со временем начались отношения.

– Вы сказали о чувстве брезгливости к себе…

- Да. Я рос в традиционной семье, где тема ЛГБТ была под запретом. Отец до сих пор о моей ориентации не знает, маме сказал. А чувство было оттого, что все окружение осуждало подобные связи, я чувствовал себя так, как, наверное, воришка чувствует – страх, стыд. Принятие пришло намного позже, теперь я могу не стесняться и сказать: да, я – гей. Такова моя ориентация. Она никому не мешает. Естественно, я не кричу на каждом углу об этом.

– Как мама восприняла новость? Сложно было раскрыться?

– Мне кажется, она догадывалась. Может, я ошибаюсь. Сказал я далеко не сразу, не в подростковом возрасте. Я был уже достаточно зрелым человеком. Решил сказать перед визитом в Европу – там у меня дела были. Выбрал это время и потому, что несколько месяцев мне предстояло провести вне семьи, маме обдумать время было. Сначала она заплакала, накричала. В течение месяца отношения были натянутыми, потом нормализовалось. Да, она не в восторге, я ведь наследник. Но она моя мать, она любит меня таким, какой я есть, и я благодарен ей за это.

– А что на счет друзей?

– У меня есть две компании. Одна из них – коллеги. Среди хирургов женщин мало, мужчины все крепкие, большинство семейных. Они о моей ориентации не знают. На работе могли бы начаться пересуды, проблемы – это мне ни к чему. Есть и другая компания – там все более демократично. Близкий друг мой – натурал, но это не мешает нам общаться. Есть друзья из представителей ЛГБТ – там скрываться не нужно.

Насилие людей не красит

– У нас достаточно традиционное общество. Приходилось ли сталкиваться с дискриминацией?

– Хоть я не кричу на каждом углу о своей личной жизни, но столкнуться близко с гомофобией мне, конечно, доводилось. У меня есть друг, которого жестоко избили, когда узнали, что он гей. Поломанные ребра – не самое страшное. Он никому плохого не желал, а из него сделали просто кровавое месиво. Обратиться в милицию тоже не всегда хороший вариант, так как права наши никто не соблюдает – там вполне могли «добавить». Зная отношение общества, люди, как мы, просто молчат об этом.

– Вы сказали о том, что какое–то время жили в Европе. Там люди более толерантны?

– Там об ЛГБТ говорят в открытую, менталитет другой. Но мнение о том, что руку за это поцелуют – ошибочно. Гомофобия есть и там, есть те, которые люто ненавидят ЛГБТ. Просто законом дискриминация лучше регулируется. Проводят парады, говорят о правах – там это не новинка. Жить гею или лесбиянке там безопаснее, но люди, считающие это в корне неверным, найдутся везде.

– А где же тогда найти пару? Как в Бишкеке представители ЛГБТ находят друг друга? Сайты знакомств, социальные сети?

– Это проблематично. На сайтах знакомств заводить общение опасно, так как немало размещающих «липовые» анкеты, а тем, которые рискнули встретиться, может оказаться несладко. Негативно настроенные парни – натуралы ловят так. Немало случаев, когда человек приходил на встречу, а его избивали. Ладно, если он крепкого телосложения, или хотя бы один на один, так ведь толпой придти могут. Я не понимаю этого, если честно. Знакомимся через общих, проверенных друзей, в вотсапе есть группа, но добавляют туда не сразу – к человеку присматриваются – никому не хочется оказаться в травматологии.

– Бытует мнение, что однополые союзы более крепкие – пару найти намного сложнее. Так ли это?

– Отчасти. В отношениях могут возникнуть те же проблемы, что и в разнополых парах. «Характерами не сошлись» – тоже бывает, также и ревность, ссоры и обиды, но мирятся действительно чаще.

– Гомосексуальный контакт ассоциируют с риском ВИЧ. На это пристально внимание обращают при выборе партнера?

– С беспорядочной половой жизнью, которую ведет молодежь, риск велик не только у гомосексуальных пар. Все мы взрослые люди, знаем, как ЗППП передаются, знаем, как это предотвратить. Каждый в ответе за свое здоровье сам. С моей профессией мне и так положено проверяться.

– А есть ли те, кто со временем заводит «традиционную» семью?

– У нас не принято говорить «нетрадиционная» пара. Гомосексуализм появился не вчера, а значит, вполне имеет право на существование. О создании разнополой семьи некоторые действительно задумываются, но будет ли счастлив человек, переступая через себя? А женщина, которая не будет чувствовать любовь? Иногда получаются такие браки, но редко. Кто- то детей хочет. В Европе однополая пара может усыновить ребенка, а теперь представьте, что будет, если подобное случится у нас? Найдутся тысячи причин отказать в усыновлении, а ведь малышу лучше в семье. Стереотипы о том, что в таких семьях обязательно вырастут гомосексуалы – лишь стереотип. Есть такие, которые женятся «для прикрытия», но постоянно скрываться утомляет.

– Как думаете, нет ли связи между парадами и гомофобией? Не дают ли прилюдные лозунги обратный эффект?

– В нашей стране дали бы однозначно. Не готово общество наше к этому. Я не считаю правильным кричать о правах ЛГБТ, но замалчивать и оправдывать факты насилия тоже нельзя. Я за то, чтобы каждый жил своей жизнью – кому какое дело, кто с кем встречается или спит? Сейчас многое в обществе осуждают – ту же разницу в возрасте. Ну что человеку даст факт насилия над ЛГБТ? Моральное удовлетворение избить кого–то? Это зверство. Среди ЛГБТ много талантливых людей, полезных обществу. Я хирург. Да, я гей, но я жизни людей спасаю. Я не нужен этому обществу? Просто хотелось бы сказать тем, кто считает нормальным избить человека, только за то, что он – представитель ЛГБТ, что краше вы от этого не станете. Я могу понять то, что консервативные люди не могут принять нашей ориентации, но махать кулаками нужно на ринге – полезнее будет.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №42 от 18 октября 2017

Заголовок в газете: «Я не такой, как все...»

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру